В 2021 году исполнилось двести пятьдесят лет со времени основания за Камер-Коллежским валом двух московских староверческих духовных центров – Преображенского и Рогожского. С сентября 1771 года при этих центрах начали действовать два новых старообрядческих кладбища: беспоповцев и поповцев. А где до этого времени в Москве хоронили усопших староверов? Постараемся разобраться в этом.
Петровским указом 1716 года старообрядцы должны были записываться в «раскол» и облагаться двойным окладом. Так власть условно легализовала староверов, преследуя исключительно фискальные цели. Легализация отнюдь не означала свободы вероисповедания, а лишь некоторое ослабление гонений на старообрядчество. Государство было заинтересовано в старообрядцах как в выгодных налогоплательщиках, с которых можно собирать «оклад» вдвое больше, чем с прочих категорий населения. Староверческие проповедь и богослужение, воспитание детей в духе Старой веры оставались под строжайшим запретом и беспощадно карались.
8 января 1725 года при Сенате учреждена Раскольничья контора, которая поначалу заведовала сбором двойных налогов с «раскольников» и «бородачей» и выдачей жетонов на право ношения бороды. В дальнейшем служащие конторы занимались сыском и преследованием тайных «незаписных» старообрядцев, контролировали соблюдение законодательства о «раскольниках», выявляли случаи ношения староверами «неуказного» платья, совершения богослужений и треб по старопечатным книгам, заключения старообрядческих браков и т.п.
Сенатским указом от 12 декабря 1726 года разрешалось умерших старообрядцев выключать из «двойного оклада», для чего Раскольничьей конторе поручалось ведение списков скончавшихся староверов в Москве. О смерти «раскольников» в контору должны были сообщать старосты слобод, в которых покойные проживали. Допускались заявления о смерти от родственников или знакомых умерших. Затем контора поручала канцелярскому служителю констатировать смерть и выдавать родственникам тело для погребения на так называемом «указном раскольническом кладбище» . Важно отметить, что сама Раскольничья контора (или «коммиссия») в Москве первой половины XVIII века располагалась возле Житного двора , в непосредственной близости от «указного кладбища» за Серпуховскими воротами.
Ил. 1. Некоторые подлинные черты из истории Рогожского и других старообрядческих кладбищ. Сообщено Д.И. Иловайским // ж. «Русский архив». 1864. № 3. Стлб. 233–262
В 1864 году в журнале «Русский архив» историком Дмитрием Ивановичем Иловайским опубликован ряд документов XVIII века, посвященных ранней истории старообрядческих кладбищ в Москве (Ил. 1). Среди этих документов представлены и «Выписки из старообрядческих бумаг, сделанные для кн. Прозоровского» , «Записка о раскольнических кладбищах» Петра Дмитриевича Еропкина (1792 года) , «Показание старообрядцов» .
Согласно «Показанию старообрядцов», земля для самого первого в Москве кладбища «записавшимся въ двойной окладъ» выделена по указу Петра I и Сената в 1718 году. «Отведено было кладбище обще всѣмъ», то есть без различия староверческих согласий, «подлѣ Полеваго двора близъ Краснаго пруда».
Ил. 2. Красный пруд и село Красное, вид с юго-западной стороны. Фотография 1890-х гг.
Упоминающийся в цитируемом документе Красный пруд – самый большой и один из древнейших прудов Москвы. Он находился между современными Ярославским вокзалом и Верхней Красносельской улицей и занимал территорию почти равную площади московского Кремля (Илл. 2).
Новый полевой артиллерийский двор – завод и склад пушек и снарядов – находился на западном берегу Красного пруда и известен с конца XVII века. Пётр I часто бывал на Полевом дворе и в 1698 году, по возвращении из заграничного путешествия, казнил здесь множество стрельцов, участвовавших в восстании.
Ил. 3. Красный пруд и Полевой артиллерийский двор (№ 76). Фрагмент Плана императорского столичного города Москвы, сочиненного под смотрением архитектора Ивана Мичурина в 1739 году; Ярославский вокзал. Фотография. Около 1905 г.
В середине XIX – начале XX веков на месте Полевого двора были построены Николаевский и Ярославский железнодорожные вокзалы. В 1901–1910 годах засыпан Красный пруд, а впадавшая в него с севера речка Чечора заключена в подземную трубу (Илл. 3).
В «Выписках из старообрядческих бумаг, сделанных для кн. Прозоровского» сообщается о другом старообрядческом кладбище, отведенном в 1720 году «изъ бывшаго приказа церковныхъ дѣлъ <…> за Москвою рѣкою за Серпуховскими воротами, въ полѣ въ ямахъ, на Коломенской ямской непашенной землѣ» . В «Показании старообрядцов» (конца XVIII века) говорится о том, что это общее для всех согласий старообрядческое кладбище «за Серпуховскими воротами близъ нынѣшней Коровьей площадки» выделено в 1740-х годах «от коммиссiи, называемой раскольнической» . Скорее всего, указание на 1740-е годы ошибочно, так как в «Записке о раскольнических кладбищах» П.Д. Еропкина 1792 года уже о двух некрополях старообрядцев за Серпуховскими воротами сообщается, что на них «похоронялись раскольники около 60-ти лѣтъ» .
В документах, опубликованных Иловайским, упоминаются топонимы, благодаря которым почти точно удаётся установить места нахождения староверческих некрополей за Серпуховскими воротами. Уделим этим топонимам особое внимание.
Топоним первый:«За Серпуховскими воротами» .
Серпуховские ворота московского Земляного вала – это современная Серпуховская площадь возле Садового кольца.
Ил. 4. Местность между Серпуховскими воротами и Донским монастырём. Фрагмент Плана императорского столичного города Москвы, архитектора Ивана Мичурина. 1739 г.; Серпуховские ворота Земляного города (под №23). Фрагмент рисунка из альбома к сочинению А. Мейерберга «Путешествие в Московию» (1661–1662 гг.)
В ХIѴ–ХѴI веках в местности за Серпуховскими и Калужскими воротами Земляного города находилось огромное незастроенное поле, на котором регулярно устраивалась большая конная ярмарка. Татары пригоняли сюда огромные табуны лошадей, покупать которых приезжали в Москву из всех окрестных городов и селений. Через это поле проходила Серпуховская дорога (ныне ул. Большая Серпуховская) и дорога на Калугу (нынешний Ленинский проспект) . В 1605 году через Серпуховские ворота торжественно въехал в Москву Лжедмитрий I. В эти же ворота в 1606 году вывезли его тело и закопали на существовавшем неподалёку «убогом доме», т.е. на кладбище умерших внезапной смертью, упившихся или замерзших. Вскоре останки Лжедмитрия были выкопаны и сожжены, а прах смешан с порохом, которым тут же, у Серпуховских ворот, выстрелили из пушки в сторону Польши, откуда самозванец явился . В конце XVII века обе стороны Серпуховской и Калужской дорог были застроены дворами, за которыми располагались огороды и пашни (Илл. 4).
Топонимы второй и третий: «Поле въ ямахъ, на Коломенской ямской непашенной землѣ» и «у ямщиковъ Коломенской слободы» .
Коломенская ямская слобода с церковью святых Флора и Лавра, почитаемых на Руси покровителями коневодства, существовала с конца XVI века в районе современного Павелецкого вокзала, улиц Дубининской (до 1922 года – ул. Коломенская-Ямская) и Зацепа .
Сытин в своей работе «По старой и новой Москве» указывает, что во второй половине XVIII века часть земли за Серпуховскими воротами, у Земляного вала, прежде принадлежавшей Данилову монастырю, отдана ямщикам Коломенской слободы .
Топоним четвертый: «Особое за городомъ близъ Татарскаго кладбища состоящее мѣсто» .
Старое Татарское (мусульманское) кладбище с давнего времени находилось за Калужскими воротами (современная Калужская площадь), на территории, которую сейчас занимает Московский государственный горный университет (современный адрес: Ленинский проспект, д. 6). Во время московской чумы 1770–1772 годов это кладбище упразднено, и его заменило новое, за Камер-Коллежским валом .
Топонимы пятый и шестой: «Близъ нынѣшней Коровьей площадки» , «въ 3-й части у состоящаго нынѣ Пригоннаго двора» .
Ил. 5. Место бывшей «коровьей площадки» к сер. XIX в. застроено, а сам рынок перенесен южнее Конной площади. Фрагмент атласа Москвы А. Хотева. 1852 г.
Так называемая Коровья площадка в 1783 году переведена от Мясницких ворот за Земляной вал, в местность между Калужскими и Серпуховскими воротами (современная ул. Коровий Вал). Это был рынок для продажи коров, который ещё именовался Животинным, Пригонным или Скотопригонным двором . Уже к 1850 году часть Скотопригонного двора (бывшей Коровьей площадки) была занята преимущественно деревянными частными строениями и разделена проложенными здесь Коровьими переулками. В кононце 1880-х годов торговля скотом здесь окончательно прекратилась и была перенесена за Покровскую (ныне Абельмановскую) заставу, где были построены новые большие городские бойни с «площадкой» для продажи рогатого скота. Площадь прежнего Животинного двора продолжала застраиваться. Ныне на этом месте расположены Добрынинские (до 1952 года – Коровьи) переулки (Илл. 5).
Топоним седьмой: «Тамъ же близь галлереи, гдѣ нынѣ имѣется Конская площадь».
Ил. 6. Конная площадь и окрестности. Фрагмент плана Москвы 1818 г.; Конная площадь. Фотография начала ХХ в.
Конная (Конская) площадь первоначально находилась к югу от Пригонного двора (Коровьей площадки), ближе к Донскому монастырю, между современными улицами Шаболовкой и Люсиновской (прежде Малой Серпуховской) . Эта местность в XVI столетии имела наименование «Наливки» и здесь до начала XVII века находился древнейший некрополь иноземцев в Москве. Об этом, наряду с недостаточно ясными упоминаниями в письменных источниках, свидетельствуют найденные с начала XIX по конец XX веков в районе бывшей Конной площади (между улицами Мытной и Шаболовкой) двадцать пять надгробных камней с надписями на латинице (Илл. 6).
Позже земля, на которой располагался Конный рынок, принадлежала Данилову монастырю . В 1752 году, поблизости от Конной площади с запада от амбаров Житного двора, «там, где была коммиссия о раскольниках» , построен острог, в который из московского Кремля перевели тюрьму и Сыскной приказ. Тюрьма представляла собой восемь деревянных казарм «с застенками для колодников» . При пожаре Москвы 1812 года Житный двор и острог сгорели .
В историческом путеводителе по Москве 1831 года о Конной площади сообщается: «Она не так велика и служит для продажи лошадей <…>. На сей же площади наказываются преступники. <абз.>. На поле конной скачки пробуются продажныя на Конной лошади, производится летний бег и нередко садка зайцов – поле сие весьма обширно и ровно» . Еще в 1860-е годы на Конной площади «наказывали преступников на эшафоте плетьми, а если он дворянин, то палач в красной рубахе ломал шпагу над головой, лишая его этим чинов, орденов и звания дворянского» . Так 25 января 1873 года на Конной площади революционер Сергей Нечаев был подвергнут гражданской (торговой) казни через привязывание к позорному столбу .
* * *
Итак, староверческое кладбище за Серпуховскими воротами находилось в 3-й городской части, близ появившейся здесь позднее Коровьей площадки (Пригонного двора), то есть в районе современных Добрынинских переулков, и первоначально было общим для всех старообрядческих согласий . Датой его основания следует считать 1720 год, который указан в «Выписках из старообрядческих бумаг» .
7 ноября 1727 года, по приговору судьи Раскольничьей конторы стольника Афанасия Тимофеевича Савелова, «а по челобитью и по сказкѣ раскольника Потапа Матвѣева съ товарищи велѣно: кругъ того кладбища обвесть каналом, дабы впредь на оное сору и помету не возили» . Таким образом, староверы оберегали свое кладбище от поругания.
В этом же документе сообщается о выдаче старообрядцам указа из Раскольничьей конторы о том, что «ежели при обведенiи того канала они раскольники захватятъ ямскую пашенную землю, или учинятъ отъ того ямщикамъ тѣмъ какую обиду, и въ томъ оные ямщики учнутъ на нихъ раскольщиковъ бити челомъ и пожелаютъ какой себѣ за то отъ нихъ платы, и имъ раскольщикамъ съ тѣми ямщиками о томъ платежѣ поговорить полюбовно» .
Из ряда документальных свидетельств видно, что кладбище за Серпуховскими воротами служило последним пристанищем для тел казненных и умерших в результате пыток староверов. Так, в донесении священника московского кремлевского Архангельского собора Иакова Михайлова сообщается, что в 1730 году «трупъ раскольника былъ отвезенъ на раскольническое кладбище за Серпуховскiя ворота и зарытъ въ яму, яко непотребный удъ, безъ всякаго церковнаго отпѣванiя» . А 23 июля 1743 года в результате пыток в Сыскном приказе, который, как упоминалось выше, с 1752 года переведен за Серпуховские ворота, скончался «незаписной» старовер, по-видимому, беспоповец, дворцовый крестьянин села Покровского, семидесятилетний старик Полуехт Никитин. «Въ тотъ же день приказано заплечному мастеру, Ивану Степанову, съ его товарищи, мертвое тѣло Раскольника отвезти за Серпуховскiя ворота въ поле, гдѣ кладутся такiе же Раскольники, и по привозѣ зарыть въ томъ кладбищѣ» .
Важное свидетельство об особенностях похоронных обычаев у старообрядцев в исторических условиях первой половины XVIII века, и несколько позже, приводится в рукописи «Хронологическое ядро староверческой Церкви» Павла Ануфриевича Любопытного . (Илл. 7). Процитируем отрывок из этой замечательной рукописи, посвященный интересующему нас вопросу.
Ил. 7. П.А. Любопытный. Гравюра. XIX в.; Хронологическое ядро староверческой Церкви. Рукопись. 1-я пол. XIX в. НИОР РГБ. Ф. 17 (собр. Е.В. Барсова). № 435. Фрагмент
«ПОХОРОНЫ.
Они тогда отправлялись въ христiанствѣ разнообразно: 1) въ бытность настоятелей весма рѣдко отпѣвались они чиномъ потребника; а болѣе прочитывалось надъ умершими, по обстоятельствамъ, по нѣсколку давыдовыхъ псалмовъ: поминая въ них при каждой славѣ имя усопшаго раба Божiя. Впрочемъ все то продолжая въ ночное время съ великою осторожностiю и страхомъ.
По учиненiи прощенiя родственниковъ съ умершимъ, его отправляли в ту жъ ночную темноту или на животномъ, или относили избранные люди на плѣчахъ въ постыдное и гнусное мѣсто, – на кладбище, – гдѣ просто, – безъ священнословiя предавали со слезами его землѣ.
2) Есть ли жъ когда случались умершiя в отсутствiи настоятеля: то домашнiя или существующiя тамъ христiане положа началъ поклоновъ и славословiя, учиняли всѣ вкупѣ по сту и болѣе поклоновъ въ поясъ: поминая при оныхъ имя усопшаго раба Божiя. И по прощенiи всѣхъ съ покойникомъ, въ ночное время въ слезахъ предавали его землѣ въ опредѣленномъ мѣстѣ благочестивымъ (так в рукописи, – А.Г.Д.) либо гдѣ сокровенномъ, съ однимъ началомъ и малою молитвою. – Когда жъ настоятель по случаю прибывалъ на мѣсто усопшаго: то отпевалъ оный въ страхѣ покойника.
А при томъ было общее обыкновенiе въ христианствѣ и то, что прiѣсжали со стороны умершаго къ настоятелю въ жилище, и тамъ отпѣвали его за очно въ то самое время, или спустя довольно оное послѣ смерти усопшаго.
3) Есть ли жъ похороны бывали производимы по указамъ высшаго начальства, – во время дня и на опредѣленномъ отъ правительства мѣстѣ: то по исправленiи вышеозначеннаго обряда надъ умершимъ, везли его въ кладбищѣ на гнусной збруѣ и животномъ, съ сѣдящимъ на гробѣ трубочистомъ съ имѣющимся у него въ рукахъ помело, или швабру (так в рукописи, – А.Г.Д.): безобразясь, – изрыгалъ скверный мерскiя хулы на святую нашу вѣру и покойника. – Сiи варварскiе поступки продолжались надъ Христовою церьковiю въ столицахъ и губерняхъ до 1762, – до открытiя полной свободы благочестивымъ. А въ нѣкоторыхъ мѣстахъ посже» .
Ил. 8. Территории приблизительного расположения староверческих некрополей за Серпуховскими воротами. На Плане Москвы 1826 г. нами обозначены: в красном прямоугольнике – район общестароверческого (затем – поповского) кладбища (осн. в 1720 г.); в синем прямоугольнике – район беспоповского кладбища (осн. в 1762 г.); в зеленом овале – Донской монастырь, который упоминается в «Хронологическом ядре»
* * *
К 1762 году на некрополе старообрядцев за Серпуховскими воротами не стало хватать места для погребения, и беспоповцы устроили своё отдельное кладбище. «За умаленiемъ мѣста въ 1762-мъ годѣ отошли мы по другую сторону дороги, нанявъ десятину земли у ямщиковъ Коломенской слободы» .
С 1762 года, таким образом, общее для всех согласий кладбище осталось за поповцами , а новое кладбище беспоповцев, или, как говорится в «Записке о раскольнических кладбищах» – «перекрещеванцов», – было устроено несколько южнее, «тамъ же близь галлереи, гдѣ нынѣ имѣется Конская площадь» . О том, что здесь существовало кладбище беспоповцев свидетельствует и Павел Любопытный, сообщая в «Хронологическом ядре», что в 1771 году оно перенесено в Преображенское «изъ подъ донскаго» монастыря «на сiе новое и удобное мѣсто, со славою Христа Бога» (Илл. 8).
В «Записке о раскольнических кладбищах» сообщается, что оба старообрядческих некрополя за Серпуховскими воротами содержались на средства московского купца Екима Баскакова . Нам удалось собрать некоторые биографические данные об этом человеке. Еким (Аким или Яким) Григорьев сын Баскаков – московский купец первой гильдии, слободы Лужников Крымских – вероятнее всего, занимался торговлей кожевенным (юхотным) товаром, так как имел лавку в Юхотном ряду. Родился он около 1709–1711 года, в 1762–1792 годах проживал в 3-й части города, в собственном дворе за Москвой-рекой, в приходе церкви Успения Богородицы в Кожевниках. По данным 1793 года ему принадлежали дома №№ 436, 451 и 459 «на большой Кожевникской улицѣ» (ныне Кожевническая ул.). Был женат первым браком на Афимье Алексеевой (годы жизни: ок. 1734–1779), дочери Алексея Яковлева – крестьянина села Черкизова, Коломенского уезда (вотчины князя Петра Борисовича Черкасского). Между 1779 и 1782 годами Еким Григорьев вступил во второй брак с Акилиной Корнильевой (ок. 1742 года рождения), вдовой Василия Кондратьева – крестьянина села Арининска деревни Андреевской (вотчины графа Алексея Григорьевича Орлова) . К какому из согласий старообрядчества принадлежал Еким Григорьев сын Баскаков пока не выяснено. Известно также, что скончался он между 1792 и 1801 годами .
* * *
Захоронения на описываемых кладбищах происходили около шестидесяти лет, – «клались безпрепятственно по 1771 годъ, и за явившеюся тогда моровою язвою, по указу правительствующаго Сената, велѣно всѣ кладбища вывести за Камерколежскiй валъ; тогда и намъ на вышепоказанныхъ кладбищахъ класться запрещено» . И в «Записке о раскольнических кладбищах» сообщается, что «бывшею Московскою полицiймейстерскою канцелярiею сiи кладбища запрещены» .
В «Показании старообрядцов» далее утверждается, что в 1771 году, в связи с эпидемией чумы в Москве старообрядцам «велено <…>, сыскавъ землю въ удобномъ мѣстѣ, нанять, которую и сыскали <…> близъ деревни Андронихи у крестьянъ оной деревни» . Из дальнейшего повествования явствует, что близ деревни Андронихи (т.е. Андроновки) было устроено некое временное кладбище, на котором старообрядцы всех согласий (на что указывает фраза «мы вообще жъ всѣ») хоронили своих умерших до 1 сентября 1771 года, то есть до основания старообрядческих кладбищ Преображенского и Рогожского . Однако, слова в «Хронологическом ядре» П.А. Любопытного о том, что кладбище беспоповцев было перенесено в Преображенское «изъ подъ донскаго» , ставят под сомнение сообщение «Показания старообрядцов» об общем для всех согласий кладбище близ Андроновки. Действительно ли такой временный общестарообрядческий некрополь существовал в той местности, где немного позднее устроено Рогожское кладбище, исследователям ещё предстоит выяснить.
Известно, что до 1771 года у московских поповцев, помимо некрополя за Серпуховскими воротами, был ещё один – за Тверскими воротами . П.И. Мельников (Печерский) писал, что на обоих этих кладбищах в первой половине XVIII века старообрядцами «были устроены часовни и отдельные дома, в которых жили беглые от православной церкви попы и вышедшие из старообрядческого общества уставщики и дьячки» . Однако, насколько правдоподобно это утверждение Мельникова-Печерского? Ведь если таковые часовни и дома при кладбищах и могли существовать, то исключительно в условиях глубочайшей тайны, так как, например, некрополь для «записных раскольников» за Серпуховскими воротами был устроен по инициативе властей и, естественно, контролировался через Раскольничью контору.
* * *
В 1900–1906 и 1914 годах московский промышленник и меценат Алексей Викулович Морозов на средства, завещанные его отцом – купцом первой гильдии, старообрядцем поморского согласия Викулой Елисеевичем Морозовым , – на части Конной площади построил большую, современнейшую для того времени, детскую больницу по проекту архитектора русского модерна И.А. Иванова-Шица . Знал ли строитель больницы о том, что здесь некогда находилось староверческое кладбище беспоповцев? Скорее всего – нет, так как первоначально больницу предполагалось строить на другом выделенном городом участке, на Калужской улице, напротив Нескучного сада. Однако, из-за некоторых обстоятельств на рубеже 1899–1900 годов для будущей больницы назначен новый участок городской земли . Городскими властями предписывалось «местом для постройки детской больницы имени В.Е. Морозова назначить участок земли мерой 10.000 кв. сажен на Конной площади и перевести конный торг на дровяную площадь» .
На оставшейся после постройки Морозовской больницы небольшой части Конной площади торговля лошадьми продолжалась до 1911 года. Она была перенесена в местность возле Калитниковского кладбища, на Новоконную площадь, а на её месте построены новые корпуса Морозовской больницы (Илл. 9).
Ил. 9. Морозовская детская больница и её строитель А.В. Морозов. Фотографии нач. ХХ в.
* * *
Подведём итог нашему исследованию. «Указное» староверческое кладбище «в поле» за Серпуховскими воротами устроено в 1720 году в древней местности «Наливки», где прежде существовало иноземное кладбище, а невдалеке – кладбище мусульманское. Здесь въезжал в Москву Лжедмитрий I, здесь похоронено, а затем выкопано и сожжено его тело. Поблизости располагалась Раскольничья контора, а с середины XVIII столетия находился Сыскной приказ и острог. В 1762 году южнее, возле Конной площади, где издревле шла торговля лошадьми и крупным рогатым скотом, где раскинулись посевы и пастбища ямщиков, где выносились приговоры преступникам, где, наконец, построена и поныне действует Морозовская детская больница, неподалёку от Донского монастыря основали новое кладбище беспоповцы.
Оба некрополя просуществовали здесь недолго, до 1771 года. Однако место это остаётся знаменательным для Древлеправославия. Как справедливо отмечал в начале ХХ века автор публикации в журнале «Церковь», это место «усеяно костьми и упитано кровью <…> мучеников, положивших живот свой в защиту древняго православия» (Илл. 10), поэтому оно должно быть почтено построением старообрядческого храма в честь Всех святых. Это пожелание, к сожалению, не было осуществлено. Быть может, в наши дни удастся установить здесь хотя бы памятные знаки, обозначающие приблизительные места старинных некрополей староверов Москвы?
Ил. 10. Москва, 2-й Верхний Михайловский проезд. Дача-голубятня. В конце XIX в. на втором этаже дома находилась старообрядческая моленная Тихвинской иконы Божией Матери. Фотография 1930–1939 гг. Источник фото: https://pastvu.com/p/1204166; Старообрядческая церковь Тихвинской иконы Божией Матери на Серпуховском валу. Фотография из ж. «Церковь» за 1912 год